Луков С. В. Анализ рекомендаций Тематической группы ООН (UNTG) по молодежной политике (2010 г.)
Работа выполнена при поддержке РГНФ (проект № 11-33-00229а1, «Государственная молодежная политика: российская и мировая практика реализации в обществе инновационного потенциала новых поколений»).
УДК 300-399:31
Lukov S. V. An Analysis of Recommendations of the United Nations Theme Group on Youth Policy (2010)
Аннотация ◊ В статье рассматриваются выводы и предложения, которые были озвучены в докладе «Молодежь в России: обзор литературы», подготовленном Тематической группой ООН (UNTG) по молодежной политике.
Ключевые слова: молодежь, государственная молодежная политика, тематика молодежных исследований.
Abstract ◊ The article considers the findings and suggestions that were voiced in the report “Youth in Russia: A Literature Review” prepared by the United Nations Theme Group on Youth Policy.
Keywords: youth, state youth policy, topics of youth investigations.
Тематическая группа ООН (UNTG) по молодежной политике в партнерстве с государственными структурами Российской Федерации (среди них и министерство спорта, туризма и молодежной политики РФ) подготовила в 2010 г. обстоятельный доклад «Молодежь в России: обзор литературы» (Молодежь в России, 2010, электрон. ресурс; далее цитаты по этой публикации). Инициатор проекта предполагал, что обзор станет первым шагом для достижения более глубокого понимания фактического положения молодежи в России, позволит правильно оценить внедрение существующей стратегии молодежной политики, создаст возможности для участия молодежи в этом процессе и послужит основой для практического партнерства с органами власти РФ сфере молодежной политики. Исходя из этого формулировалась амбициозная цель данного проекта: поддержание процесса развития молодежной политики в России, определение ключевых тем и вопросов, которые должны быть в центре внимания при обсуждении молодежной политики от заинтересованных лиц, которые могут представить данные о первоочередных нуждах молодежи, а также осуществить обширный обзор публикаций, изданных за последние пять лет в России и других странах на русском и английском языках о молодежи в России, сделав при этом акцент на существующие и доступные академические исследования (как эмпирические, так и теоретические), и проанализировать в свете содержащихся в них оценок, данных опросов, статистики проводимую в стране молодежную политику[1].
Подготовка обзора была поручена Яэль Охана, международному эксперту Frankly Speaking Training Development. Обзор затем подвергся редактированию и адаптации, выполненных российскими экспертами в области исследований молодежи и молодежной политики Вал. А. Луковым, Ю. А. Зубок, В. Г. Леоновым, М. Л. Аграновичем. Однако в части рекомендаций позиция Тематической группы была сохранена без изменений, что позволяет их рассматривать как собственно позицию международного экспертного сообщества, сформированную по итогам проведенного проекта.
Позиция UNTG также проявилась в том, как выстроены тематические блоки, существенные для характеристики молодежной политики (это также была исходная точка зрения заказчика обзора). Здесь выделены три основных блока:
1. ДИСКУССИИ О МОЛОДЕЖИ И ОСНОВАНИЯХ МОЛОДЕЖНОЙ ПОЛИТИКИ В РОССИИ. Публикации, в которых делается попытка представить обобщенный образ российской молодежи. Подходы российских исследователей к развитию теорий молодежи. Позиции участников дискуссий о молодежной политике.
2. ПОЛОЖЕНИЕ РОССИЙСКОЙ МОЛОДЕЖИ. (а) «Демография и здоровье»: демографический кризис, отношение молодежи к семье и ее репродуктивное поведение, жилищная проблема, состояние здоровья молодежи; (б) «Образование и занятость»: проблемы доступа молодежи к качественному образованию и ее трудоустройства; (в) «Социальная интеграция»: адаптация молодежи к социальной ситуации, свойственные ей практики социальной солидарности и опыта социальных коммуникаций, восприятие молодежью собственного положения, свободное время и доступ молодежи к инфраструктуре досуга. Особые риски социальной адаптации, включающие социальное сиротство, бездомность, молодежную преступность.
3. ЦЕННОСТНЫЕ ОРИЕНТАЦИИ И ИДЕЙНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПРОЦЕССЫ В МОЛОДЕЖНОЙ СРЕДЕ. Проблема ценностей и ценностных ориентаций молодежи (иерархия ценностей молодежи, ценности национальной самобытности, духовности, патриотизма, отношение к военной службе, ориентация на профессиональные ценности). Проблемы, объединенных в разделе «Гражданство», где рассмотрены политическая активность и политическая культура, гражданская позиция молодежи, ее способность выполнять гражданские обязанности, условия, создаваемые для проявления ею гражданской активности, экстремистские молодежные субкультуры, участие в общественной жизни, принятии решений.
Экспертом, готовившим обзор, выделены 7 групп источников, в том числе следующие:
публикации международных организаций, занимающихся эмпирическим и политическим анализом: агентства Организации Объединенных Наций, Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Совет Европы, Евросоюз;
международные источники статистической информации и данных: база статистических данных Европейской экономической комиссии ООН, данные Бюро переписей населения США (Population Reference Bureau);
публикации специализированных неправительственных организаций, занимающихся интересами детей и молодежи в России или по всему миру, а также связанными с ними вопросами, например, Врачи мира; Цифровые гражданские права в Европе; Human Rights Watch; Amnesty International; Child Rights Information Network и др.
Хотя по видимости наличие таких разных по характеру и при этом авторитетных источников информации должно обеспечивать фундированность выводов и рекомендаций, есть основания критически оценить указанные группы источников, поскольку в обзоре преимущественно представлены публикации на английском языке. Российские редакторы внесли дополнения по литературе на русском языке, прежде всего основные монографии, обобщения по исследованиям молодежи, осуществленные в основных научных центрах: ИСПИ РАН, МосГУ, МГУ, СПбГУ, исследовательских коллективов, работающих в Ульяновске, Екатеринбурге, Красноярске, Саратове и других российских городах. Но эксперт ООН не мог опираться в своих выводах и рекомендациях на эту литературу.
Из этого следует, что данный обзор и вытекающие из него выводы скорее интересны как тезаурусная конструкция, позволяющая судить о том, в каком направлении формируются представления (частью и стереотипы) о российской молодежи в западном обществе и как в этих представлениях отражаются проблемы, волнующие сегодня не столько россиян, сколько американцев, западноевропейцев и т. д.
В этом аспекте могут быть охарактеризованы полученные результаты аналитической работы с литературой. Они легли в основу общих выводов и рекомендаций по развитию исследований молодежи и молодежной политики. В обзоре даны следующие самооценки полученных результатов:
1. Установлено, что основными направлениями исследований российской молодежи являются:
а) Положение российской молодежи в контексте ее развития и описания всевозможных проблем, связанных с ней;
б) Ценности молодежи, особенно в их связи с так называемой «новой российской реальностью» рыночной экономики, институтов демократии и правлением на основе закона;
в) Гражданство молодых россиян: то, как российская молодежь понимает свою связь с государством и нацией, а также с так называемыми российскими национальными ценностями;
г) Образовательные возможности для молодых людей в России, в самом широком смысле — от образовательного потенциала молодого населения до функционирования системы образования;
д) Российская демографическая проблема, понимаемая как вопрос о том, почему молодые россияне не вносят желаемый вклад в увеличение рождаемости.
2. Выявлены некоторые проблемы, которые, по мнению автора обзора, 1) были ранее хорошо исследованы и полностью обойдены вниманием современных исследователей молодежи в России; 2) весьма мало исследованы; и 3) не исследованы вовсе:
а) Субъективный опыт того, что значит быть молодым в России (включая гендерные вопросы и вопросы сексуальности);
б) Степень контактов российской молодежи с внешним миром (культурная глобализация);
в) Связь российской молодежи с российским ближним зарубежьем и русскоговорящими сообществами заграницей;
г) Динамическая природа связи поколений и субъективный опыт молодежи в этом аспекте;
д) Природа и содержание социального взаимодействия современной молодежи в России, включая виртуальные каналы общения;
е) Участие молодежи (социальное, культурное и т. д.) в гражданской и общественной жизни, формальные и неформальные механизмы этого участия, а также участие в официальных процессах принятия решений по молодежной политике на местном, региональном и федеральном уровне;
ж) Образ жизни современной молодежи, субкультуры, досуговые практики, включая гендерные и иные аспекты;
з) Вопросы доступа молодежи, в том числе доступность для молодежи потребления, отдыха, образования и работы;
и) Количественные измерения степени выраженности молодежных проблем (например: слабое здоровье, наркотики, преступления, недостаток образования, секс-работа) среди молодых людей, и в особенности среди наиболее уязвимых подгрупп молодежи (бездомная молодежь, молодежь, находящаяся на государственном обеспечении, малолетние преступники, потребители инъекционных наркотиков, ВИЧ-инфицированная молодежь).
3. Показано, что современные исследования молодежи в России сосредоточены на изучении тех, кто находится на самой нижней или самой высокой ступени социальной лестницы. Основная же масса «обычных» молодых людей как бы выпадает из поля зрения. Это подтверждает почти полное отсутствие исследований так называемых «маргинальных групп». Сельская молодежь, молодые люди с периферии, ВИЧ-инфицированная молодежь, молодые инвалиды, молодежь, воспринимаемая как иностранная, в исследованиях представлены крайне редко.
Эти выводы небезынтересны в том отношении, что в отечественной научной литературе встречаются близкие характеристики имеющихся лакун в исследовании молодежи. Например, подчеркивается, что проблемы участия молодежи в гражданской и общественной жизни изучается довольно слабо и в узких пределах. Или что надо перестраивать исследования молодежи, придавая гораздо большее, чем это делается сейчас, значение изучению «нормальной» молодежи, в противовес девиантной молодежи, молодым людям, находящимся в трудной жизненной ситуации и т. д.
В то же время очевидно, что сделанные в обзоре оценки отражают недостаточное знание работ на русском языке. Например, в последние годы работ по молодежным субкультурам вышло довольно много, тематика стилей жизни нашла отражение в диссертациях и т. д. Некоторые из формулировок действительно встречаются в российской литературе о молодежи редко, но это не значит, что не рассматривается проблема по существу. Так, обозначенный в обзоре пробел в российских исследованиях по теме «Динамическая природа связи поколений и субъективный опыт молодежи в этом аспекте» вовсе не является неизученной, но ее обычное обозначение в отечественной литературе «Преемственность и смена поколений». В этой группе работ, разумеется, есть и слишком общие рассуждения о поколенческой динамике и мало говорится о субъективном опыте молодежи, но целые научные школы придают этому опыту большое значение, ставят его в центр исследований (Зубок, 2007; Зубок, Чупров, 2008; Омельченко, 2004; Луков, 2010; и др.).
Наибольший интерес в рассматриваемом обзоре Тематической группы ООН вызывает обоснование подходов к вкладу Организации Объединенных Наций в разработку информированной молодежной политики. Изложим позиции, представленные в обзоре по этому поводу.
Формирование повестки дня исследовательской работы по молодежным проблемам. В обзоре утверждается, что на данный момент не существует консенсуса по повестке дня исследовательской работы, необходимой для выработки основанной на результатах исследований молодежной политики в России. Этим не должны сдерживаться: 1) собственная исследовательская повестка Тематической группы ООН по делам молодежи (UNTG), учитывающая цели партнерства и специфические цели составляющих ее агентств, и 2) открытое обсуждение этих вопросов UNTG совместно с различными партнерами национального сектора работы с молодежью, т. е. с правительственными, неправительственных и исследовательскими сообществами. Действуя таким образом, UNTG в итоге создаст возможность всем заинтересованным лицам разных уровней принять участие в дебатах по молодежной политике, которые редко имеет место.
Объединение исследования и формирования политики. Эта деятельность, считает эксперт ООН, подразумевает сотрудничество различных сообществ по вопросам содержания исследований и молодежной политики, а также по отношению к процессам, с помощью которых эта политика осуществляется. UNTG было бы полезно продумать свою стратегию по активному сотрудничеству с более широким кругом сообществ, заинтересованных в молодежной политике, в дополнении к имеющейся стратегии UNTG по сотрудничеству с властными структурами, ответственными за молодежь.
Сотрудничество с исследовательским рынком. Эксперт ООН дает рекомендацию UNTG: следует продумать, как развить более глубокое понимание рынка молодежных исследований, распознавая пробелы и неудовлетворенные потребности. Тогда UNTG будет обладать базовой информацией для принятия решений о том, куда лучше всего делать свои инвестиции и обосновывать перед национальными должностными лицами предпочтительную для финансирования проблематику. Этот процесс должен включить более широкий спектр вопросов в области молодежной проблематики, нежели те, которыми руководствуются правительственные должностные лица, ответственные за молодежь.
В изложенных позициях эксперта просвечивает линия на вмешательство в молодежную политику РФ под предлогом совершенствования научных исследований молодежи. В том числе это видно в утверждении, что действия в отношении исследований должны осуществляться в рамках более широкой стратегии. Это и предлагается считать позицией UNTG по данному вопросу. Соответственно, стратегия вовлечения как возможная роль UNTG по отношению к молодежной политике в России должна фокусироваться на таких направлениях, как:
заимодополнительность аспектов национального здоровья, развития, социальной политики и политики в области труда и других направлений (в их связи с молодежной политикой);
определение областей, где совместные действия ООН и Правительства позволят наиболее эффективно использовать небольшие ресурсы (стратегическое понимание целей и ресурсов);
адвокация осуществления механизмов политики участия молодежи в Правительстве;
поощрение отношений с неправительственными молодежными организациями, занимающимися формированием молодежной политики (включая те, что занимаются образованием, здравоохранением или социальной работой), а также поддержка их активности посредством существующих механизмов молодежной политики;
создание совместных механизмов мониторинга и оценки для выявления индикаторов и оценки эффективности внедрения молодежной политики;
предоставление технической поддержки и укрепление способности правительственных структур в области молодежной политики, сферы, где на текущий момент они слабы или отсутствуют.
Дополнительные направления деятельности для повышения эффективности работы агентств ООН и их молодежных программ в России:
расширение участия молодежи в развитии молодежных программ, например, вовлечение местных молодежных организаций и региональных сообществ в деятельность агентств ООН;
разработка механизмов совместной оценки работы ООН в области молодежных программ получателями финансирования и национальными партнерами;
оценка способностей агентств и тематической группы ООН предоставлять техническую помощь правительственным структурам в развитии молодежной политики;
определение совместных действий в сфере молодежной политики в России с привлечением других международных институтов (например, Совета Европы, Европейского Союза, Содружества Независимых Государств, Совета Шанхайской Организации по Сотрудничеству) во взаимодействии с соответствующими властными структурами с целью их учета в концепции проекта.
В заключительной части обзора сформулированы выводы и рекомендации по развитию исследований молодежи и молодежной политики. В них сделана попытка выявить сильные и слабые стороны, возможности и недостатки исследования молодежных проблем в России.
К сильным сторонам отнесено следующее:
В России существует большое научное сообщество, занимающееся молодежными исследованиями. У него хорошая репутация, в том числе и в мировом масштабе, сообщества, которое готовит исследователей, занимающихся молодежными исследованиями, а также осуществляет качественные исследования молодежи, соответствующие международным стандартам, установленным для эмпирических и социологических исследований. Как в России, так и за рубежом, лица, принимающие решения, ценят их экспертное мнение в этой области.
С распадом Советского Союза исследователи, занимающиеся молодежной проблематикой, стали взаимодействовать со своими коллегами за рубежом, готовыми к сотрудничеству и открытыми к участию в международной партнерской деятельности в области молодежных исследований, став авторами некоторых известных исследований о российской молодежи. В последние годы их участие было более спорадическим частично вследствие смены поколений в научном сообществе.
Поле исследований молодежи в России чрезвычайно разнородно, и во многих областях общественных наук, начиная от социологии, самой распространенной сферы, до юриспруденции, можно найти исследователей, занимающихся молодежными вопросами. Эта разнородность дает богатый диапазон междисциплинарных перспектив, что добавляет легитимность проводимым исследованиям.
В обзоре охарактеризованы также слабые стороны молодежных исследований в России (с указанием, что это характерно и для всего мира, а не только для России). На основании текста обзора мы группируем эти слабые стороны следующим образом:
1. Элементы советского наследия. Воспоминания об идеологически обусловленных и инструментальных исследованиях, замечает эксперт, вызвали любопытный парадокс: с одной стороны, можно увидеть склонность к проведению эмпирических исследований как более объективных и «неполитических», с другой, большая часть исследований (из ставших доступными автору обзора) продолжает быть высоко нормативной и использует концепции, широко используемые в советский период (например, девиацию) в качестве основы для оценки. «Этот вид исследования обычно имеет моральное звучание».
2. Отставание в части их внедрения в более широкие социологические дебаты о положении и опыте молодежи. Эксперт признает, что российские социологи, исследующие молодежь, достигли значительных результатов в том, чтобы «вписаться в международные стандарты социологических исследований и находятся в числе передовых в этих процессах». Но все же фиксирует отмеченное отставание, объясняя его тем, что в течение нескольких лет исследователи молодежных проблем в России (за исключением немногих) не принимали активного участия в международном сотрудничестве по молодежным исследованиям, таких как те, которые организовывались Международной социологической ассоциацией или Директоратом молодежи и спорта Совета Европы. «Равным образом это могло означать, что такие вопросы, как молодежный образ жизни, молодежные трансформации в контексте жизненного цикла, молодежной субкультуры, политического и общественного участия молодежи и гражданства, и то, как они исследуются в Европе и на Западе, не вступают в резонанс с российской реальностью или пресловутой уникальностью России». Последнее замечание эксперта небезынтересно именно в той части, где сделано предположение об отсутствии резонанса с российской действительностью тех направлений молодежных исследований, которые популярны на Западе. (Мы еще вернемся к этому наблюдению.)
3. Чрезмерный акцент на определенных аспектах молодежного опыта почти за счет исключения других аспектов. Мысль эксперта состоит в том, что при слабом государственном финансировании молодежных исследований их направление определяется скорее рыночными механизмами. «Конкуренция (за финансирование, а может быть, за доверие, надежность или престиж) является одной из причин, по которой члены сообщества, занимающиеся молодежными исследованиями, редко встречаются и координируют свои усилия».
Продолжая логику оценок, принятую в практике Тематической группы ООН, эксперт ООН характеризует возможности и проблемы, вытекающие из сильных и слабых сторон молодежных исследований в России. Они изложены в достаточно прямой форме: «Взятые вместе достоинства и недостатки указывают на возможности и проблемы. По нашему мнению, сейчас наступил полный возможностей момент для российского сообщества, занимающегося молодежными исследованиями. Три фактора характеризуют этот «дух времени»: особое внимание в международном масштабе к выгодам от инвестирования в молодежь на более ранней стадии, растущий политический интерес к молодежи со стороны политической элиты и постоянный рост потребления внутри определенного слоя молодежи, подогреваемого подъемом экономики. Эти три фактора способствуют созданию атмосферы, обусловленной желанием лучше понять нужды, трудности и желания молодежи, отводя ключевую роль сообществу исследователей молодежных проблем, что заставит исследователей молодежи выйти из академической сферы на более широкий общественный уровень и внести конкретный вклад в развитие молодежной политики, преодолеть недостаток вовлеченности науки в процесс выработки политических решений.
Все вышеизложенное указывает на ключевые дилеммы или вызовы, которые будут стоять на пути к сотрудничеству перед сообществом исследователей молодежных вопросов. Четыре таких дилеммы можно представить в качестве тесно связанных вопросов. Первая дилемма связана с доверием и легитимностью. Если рассматривать ее как основание для развития молодежной политики, то возникает проблема выбора: на какой вид исследования (эмпирический или социологический, или оба, или в комбинации), а может быть, еще более проблематично — на чьи именно исследования молодежи (местное, международное, на университетской основе, коммерческое, независимое, по поручению Правительства, выполняемое конкретными исследователями) следует обращать особое внимание. Вторая дилемма связана с достижением консенсуса: когда задействовано столько интересов, что должно быть главным на повестке дня исследований и кто это должен определять? Третья дилемма связана с сотрудничеством: в условиях конкуренции за ограниченные ресурсы какова совокупная выгода от сотрудничества для его участников? Четвертая дилемма связана с содержательными аспектами исследований: если цель состоит в том, чтобы внести вклад в развитие молодежной политики, какие темы должны стать предметом исследования? Как часто повторяют европейские и другие специалисты в области молодежной политики, в идеальном мире молодежная политика будет разрабатываться и определяться молодыми людьми при поддержке заинтересованных взрослых, имеющих опыт в части разработки политики, а также с учетом исследований, подготовленных сообществом независимых исследователей, непосредственно связанных с молодежной сферой и жизнью молодежи».
Эксперт, а вслед за ним и Тематическая группа ООН задаются вопросами, которые отражают тезаурусные конструкции западного представления о России и ее молодежи, а также о том, что попадает в поле исследования, когда его ведут российские ученые. Тезаурусное разделение «своего» и «чужого» придает энергию в стремлении переделать молодых россиян и по сути, и в плане тематики и аспектов исследований молодежи на свой лад. Между тем, предположение эксперта, что здесь нет резонанса между позициями Запада (понимаемого как позиция мира в целом) и России, должно было составить предмет раздумий, почему он не возникает и есть ли для него предпосылки.
Не решив этот важный вопрос, Тематическая группа ООН из наблюдений за литературой (точнее ее сегментом, опубликованным на английском языке) делает обобщения «в аспекте взаимоотношений между исследованиями и властью в ходе принятия политических решений в России».
Эти обобщения применительно к федеральному уровню сформулированы в следующих тезисах:
российские политики, занимающиеся молодежными вопросами, озабочены тем, что их политика должна быть направлена на удовлетворение реальных нужд молодежи;
российские исследователи хотели бы внести вклад в процесс формирования политики, но либо не хотят оказаться вовлеченными в политические дебаты, либо понимают бесполезность и бессмысленность этой затеи по причине нежелания властей слышать и решать реальные проблемы;
российские органы власти, отвечающие за молодежь, не имеют конкретной политики в отношении исследований молодежи;
еще не существует формальных конкретных механизмов для включения научного сообщества в процесс формирования политики;
российские региональные центры исследований молодежи были бы подходящими партнерами в процессе формирования информированной молодежной политики в дополнение к существующим заинтересованным сторонам.
Эти обобщения могут быть охарактеризованы и как достаточно верные, и как совершенно огульные, в зависимости от того, что, во-первых, дало повод для оценки эксперта, и с каким опытом, обозначаемым как мировой, сопоставляется российский опыт.
Так, вывод, что российские исследователи проблем молодежи самоустранились от влияния на молодежную политику, неверен, более того, в разработке основополагающих документов молодежной политики участие авторитетных ученых — специалистов по проблемам молодежи обязательно предусматривается, а при обосновании тех или иных решений в данной области государственной деятельности проводятся крупные исследования, финансируемые государством и исполняемые институтами Российской академии наук и другими авторитетными организациями. Так, к заседанию Госсовета РФ, рассматривавшему проблемы молодежи и молодежной политики, было проведено общероссийское исследование на базе Института социологии РАН под руководством ведущих российских социологов М. К. Горшкова и Ф. Э. Шереги, материалы исследования опубликованы (Горшков, Шереги, 2010). Есть, разумеется, и критика в адрес органов власти по вопросам учета данных молодежных исследований, но вряд ли где-то в мире есть прямая связь между выводами социологов и принятием управленческих решений государственной властью.
Когда эксперт заключает, что еще не существует формальных конкретных механизмов для включения научного сообщества в процесс формирования политики, он демонстрирует незнание документов. Среди прочего одним из таких формальных конкретных механизмов на протяжении ряда лет (в 1990-х — начале 2000-х годов) выступали закрепленные законом позиции по представлению ежегодного государственного доклада о положении молодежи, который готовился научными коллективами на основании договоров, заключаемых соответствующими государственными органами (Луков, 2008). В Президентских программах «Молодежь России», принимавшихся с 1994 г., выделялись разделы по научному обеспечению мероприятий в области молодежной политики с соответствующим финансированием и т. д. Такая же система получила распространение и на уровне регионов. В последние годы организационная сторона дела несколько изменилась (после создания министерства спорта, туризма и молодежной политики РФ), но и в этом случае говорить, что механизмов для включения научного сообщества в принятие политических решений в данной сфере деятельности не существует, нет оснований.
Во время написания обзора экспертом и сотрудниками российских правительственных структур обсуждался вопрос о трех возможностях в отношении развития молодежной политики и роли исследований в данном вопросе: 1) план созвать Всероссийский Конгресс по молодежным исследованиям с целью объединения сообществ и обсуждения современной повестки дня исследований молодежи; 2) план для правительственных структур по разработке крупномасштабного практического исследовательского эмпирического проекта о положении молодежи в России; 3) план по учреждению двух консультативных советов по развитию молодежной политики при правительственных структурах. Соответственно эксперт дал совет UNTG «получить информацию об этих вопросах и по возможности принять участие в подобных начинаниях в качестве конкретного шага по внесению своего вклада в развитие молодежной политики в России».
Какие выводы могут быть сделаны из анализа доклада «Молодежь в России: обзор литературы», подготовленного по инициативе Тематической группы ООН по молодежной политике?
1. Доклад показывает, как легко от решения собственно научной задачи международные организации переходят к формированию политической линии и начинают продавливать ее в отношениях с Россией. При этом для выработки оценок и предложений используется крайне ограниченная, а частью тенденциозная информация.
2. Под позицией, которая в области молодежных исследований приписывается мировому научному сообществу, в обзоре представлена позиция, ориентированная на американо-европейские исследования. Соответственно, и рекомендации по тематике исследований отражают этот сегмент научного сообщества, к тому же в неполной форме (поскольку в европейской научной практике молодежных исследований есть и те направления, на которые обзор не сориентирован, например, марксистские исследования социально-классового расслоения молодежи).
3. Тем не менее в обзоре представляют интерес предложения по тематическим группам, на которые могло бы быть обращено большее внимание российскими исследователями-молодежниками, чем это сделано до сих пор. Среди тем такого рода, обозначенных в обзоре Тематической группы ООН, актуальны для изучения субъектность молодежи (в обзоре говорится о субъективном опыте того, что значит быть молодым в России); включенность молодежи в культурную глобализацию, в виртуальные каналы общения; участие молодежи в гражданской и общественной жизни, включая и участие в принятии решений по молодежной политике на местном, региональном и федеральном уровне; образ жизни современной молодежи, субкультуры, досуговые практики, включая гендерные и иные аспекты; доступность для молодежи сфер потребления, отдыха, образования и работы. Могут в этом ключе рассматриваться и другие названные в обзоре темы, но, вероятно, их соотношение с обобщающими исследованиями российской молодежи должно отражать тезаурусный строй научных сообществ России.
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] По материалам Информационного центра ООН в Москве (www.unic.ru).
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Горшков, М. К., Шереги, Ф. Э. (2010) Молодежь России: социологический портрет. М. : Центр социальн. прогнозир. и маркетинга.
Зубок, Ю. А. (2007) Феномен риска в социологии : Опыт исследования молодежи. М. : Мысль.
Зубок, Ю. А., Чупров, В. И. (2008) Социальная регуляция в условиях неопределенности : Теоретические и прикладные проблемы в исследовании молодежи. М. : Academia.
Луков, Вал. А. (2008) Государственный доклад о положении молодежи // Социология молодежи : энциклопедич. словарь / отв. ред. Ю. А. Зубок, В. И. Чупров. М. : Academia. С. 76–78.
Луков, Вал. А. (2010) Тезаурусная концепция молодежи как методологический ресурс развития социологии молодежи // Молодежь в зеркале социологии : материалы круглого стола по социологии молодежи. Москва, 27 марта 2010 г. Вып. 1. М. : Изд-во Моск. гуманит. ун-та. С. 8–26.
Омельченко, Е. (2004) Молодежь: открытый вопрос. Ульяновск : Симбирск. кн.
BIBLIOGRAPHY (TRANSLITERATION)
Gorshkov, M. K., Sheregi, F. E. (2010) Molodezh' Rossii: sotsiologicheskii portret. M. : Tsentr sotsial'n. prognozir. i marketinga.
Zubok, Iu. A. (2007) Fenomen riska v sotsiologii : Opyt issledovaniia molodezhi. M. : Mysl'.
Zubok, Iu. A., Chuprov, V. I. (2008) Sotsial'naia reguliatsiia v usloviiakh neopredelennosti : Teoreticheskie i prikladnye problemy v issledovanii molodezhi. M. : Academia.
Lukov, Val. A. (2008) Gosudarstvennyi doklad o polozhenii molodezhi // Sotsiologiia molodezhi : entsiklopedich. slovar' / otv. red. Iu. A. Zubok, V. I. Chuprov. M. : Academia. S. 76–78.
Lukov, Val. A. (2010) Tezaurusnaia kontseptsiia molodezhi kak metodologicheskii resurs razvitiia sotsiologii molodezhi // Molodezh' v zerkale sotsiologii : materialy kruglogo stola po sotsiologii molodezhi. Moskva, 27 marta 2010 g. Vyp. 1. M. : Izd-vo Mosk. gumanit. un-ta. S. 8–26.
Lukov Sergey Valerievich — a Candidate of Science (sociology), senior researcher of the Institute of Fundamental and Applied Studies at Moscow University for the Humanities. Tel.: +7 (499) 374-75-95.
E-mail:
Библиограф. описание: Луков С. В. Анализ рекомендаций Тематической Группы ООН (UNTG) по молодежной политике (2010 г.) [Электронный ресурс] // Информационно-гуманитарный портал «Знание. Понимание. Умение». 2011. № 6 (ноябрь — декабрь). URL: http://www.zpu-journal.ru/e-zpu/2011/6/Lukov_United-Nations-Theme-Group/ (дата обращения: дд.мм.гггг).
